Борис Пастернак

Пиры

Пью горечь тубероз, небес осенних горечь
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Рыдающей строфы сырую горечь пью.

Исчадья мастерских, мы трезвости не терпим.
Надежному куску объявлена вражда.
Тревожный ветр ночей – тех здравиц виночерпьем,
Которым, может быть, не сбыться никогда.

Наследственность и смерть-застольцы наших трапез
И тихою зарей – верхи дерев горят –
B сухарнице, как мышь, копается анапест,
И золушка, спеша, меняет свой наряд.

Полы подметены, на скатерти – ни крошки,
Как детский поцелуй, спокойно дышит стих,
И золушка бежит – во дни удач на дрожках,
А сдан последний грош, – и на своих двоих.

1913, 1928